Лето двух президентов - Страница 35

Наконец слово попросил Ельцин. Он согласился, что необходимо подготовить всесторонний проект Союзного договора, особо обговорив суверенитет всех республик, в том числе и тех, чьи представители сегодня не присутствуют на этом совещании. Еще раз обратил внимание на то, что республики должны иметь подлинный, а не декларируемый суверенитет.

– Борис Николаевич, все собравшиеся здесь достаточно серьезные люди и понимают, о чем идет речь, – не выдержал Горбачев.

– Я хотел бы обратить особое внимание именно на это обстоятельство, – подчеркнул Ельцин.

– Правильно, – неожиданно поддержал его президент Киргизии Акаев. – Михаил Сергеевич, вы же видите, что сразу шесть республик не приехали на нашу встречу. Может, нам стоит проанализировать наши возможные ошибки, чтобы сделать наш Союз более привлекательным для всех остальных республик?

– Мы готовы предоставить республикам все права, которые они хотят, при условии сохранения единого Союза, – подчеркнул Горбачев.

Совещание продолжалось около трех часов. Нужно было принять общий документ, под которым стояли бы подписи представителей всех девяти республик, прибывших на это совещание. К вечеру документ был согласован. Первым подпись поставил Михаил Сергеевич, за ним подписался Ельцин, уже потом – все остальные президенты. Глядя на шестерых президентов, представляющих мусульманские республики, Ельцин в очередной раз подумал, что они всегда будут на стороне Горбачева, даже осторожный Акаев, который не станет решительно выступать против Центра. Нужно договариваться в первую очередь с Украиной и Белоруссией.

После подписания договора он поехал на работу. Было около шести часов вечера. Из своего кабинета он сразу позвонил Хасбулатову, попросив его зайти. Руслан Имранович знал о предполагаемой встрече и ждал, когда его позовет вернувшийся Ельцин. Он сразу прошел в его кабинет. Они пожали друг другу руки, и Ельцин с ходу начал:

– Горбачев согласился на все наши условия. Копию документа я привез с собой, отдал в секретариат. Он подписал нашу совместную декларацию, и завтра ее опубликуют во всех центральных газетах.

– Кравчук не приехал? – уточнил Хасбулатов, имея в виду председателя Верховного совета Украины.

– Нет. Прислал вместо себя Фокина.

– Так я и думал. Он все время пытается подставить вместо себя кого-то другого. А остальные?

– Все, кого ждали. И не приехали те, кого не ждали, – ответил Ельцин. Он хотел добавить, что были президенты шести мусульманских республик, но при мусульманине Хасбулатове говорить подобное было неудобно. Вместо этого он сказал: – Обычное партийное собрание с участием первых секретарей.

– Они будут его поддерживать, – понял Руслан Имранович, – все республики Средней Азии и Азербайджан. Эти ребята играют за его команду, даже Акаев.

– Я тоже подумал, что нам нужно разговаривать в первую очередь с Украиной и Белоруссией, – согласился Борис Николаевич, – но сейчас самое главное – выборы. Я собираюсь отказаться от теледебатов. Сейчас не время и не место для пустых споров.

– Правильно, – согласился Хасбулатов. – Они все вместе будут атаковать только вас одного. Не нужно давать им повода.

Хасбулатов был моложе Ельцина на одиннадцать лет. Ему не было еще и пятидесяти. Он родился в сорок втором году в Грозном. Совсем ребенком пережил депортацию чеченцев в Казахстан, когда в течение одной ночи, по изуверскому плану именно двадцать третьего февраля, весь чеченский народ был посажен в закрытые вагоны и отправлен в Казахстан. Утром уже не существовало такого народа на Кавказе. Всю операцию проводил НКВД. Нужно отдать должное Сталину и Берии, они были талантливыми администраторами и бесчеловечными политиками, выносившими приговор целым народам. По плану Сталина необходимо было переселить в Среднюю Азию не только чеченцев и ингушей, но и остальные мусульманские северокавказские народы – кабардинцев, балкарцев, лезгин, азербайджанцев. Массовому выселению азербайджанцев помешал хороший знакомый и близкий друг Лаврентия Берии, с которым они работали много лет назад, – первый секретарь ЦК Компартии Азербайджана Мирджафар Багиров. В пятьдесят третьем, после смерти Сталина и ареста Берии, эту близость Багирову припомнили. Его, единственного из бывшего руководства страны, осудили и расстреляли уже при Хрущеве.

Хасбулатов вырос в Казахстане и вернулся в Чечню уже юношей. Отсюда он уехал поступать на юридический факультет Московского государственного университета. В этом смысле он был коллегой Горбачева и Лукьянова – правда, с большой разницей в возрасте. В шестьдесят шестом он окончил университет, а уже в семидесятом стал кандидатом наук. В восьмидесятом, в возрасте тридцати восьми лет, стал доктором наук, а еще через несколько лет – членом-корреспондентом. Нужно отдать ему должное, он был достаточно профессиональным специалистом, его лекции пользовались большой популярностью, несмотря на его несколько своеобразный хрипловатый голос. В начале девяностого года он был выбран по семнадцатому избирательному округу от Чечни народным депутатом России. И уже пятого июня стал первым заместителем председателя Верховного совета РСФСР. Нужно было учитывать и тот факт, что в составе России проживало многомиллионное мусульманское население: северокавказские народы, татары, башкиры. Поэтому председателем Совета национальностей был избран Рамазан Абдулатипов из Дагестана, который подписал «обращение шести» еще в начале того года. Нужно отдать должное Хасбулатову, он подобного документа не подписывал, несмотря на явное давление остальных руководителей Верховного Совета.